— Ставки сделаны. Ставок больше нет. — Ровным голосом произнёс импозантный крупье и крутнул рулетку. Сердце Феликса Эдуардовича Крушинского никак не отреагировало на происходящее, продолжая спокойно биться. Он знал: это его день, ему не о чем беспокоиться.

Впервые это произошло с Феликсом несколько лет назад, когда он, тогда ещё студент третьего курса ВТУЗа, обнаружил, что стипендия, выданная ему на всю группу, как старосте, исчезла из дипломата, который он буквально не выпускал из рук. По крайней мере, так ему помнилось.

Перевернув вверх дном все комнаты, подняв на уши домочадцев и даже несколько раз обежав квартал от остановки до дома, Феликс понял, что деньги пропали бесследно. Это была катастрофа. Как выходить из ситуации — уму непостижимо. Феликс прекратил поиски, ощущая полнейшее внутренне опустошение. Как смотреть в глаза одногруппникам? Не оправдаться. Надо идти в милицию. При этой мысли парень побледнел, осознав всю тяжесть свалившейся на него ответственности. Но вместо того, чтобы впасть в отчаяние, просить о помощи или идти с повинной, молодой человек ощутил непреодолимое желание остаться в одиночестве, чтобы прийти в себя. Феликс заперся в комнате, выключил свет, лёг на кровать и закрыл глаза.

Какое-то время он не чувствовал ничего, кроме давящей тишины и пульсации крови в висках. Постепенно напряжение стало уходить, уступая место спокойствию. Дыхание, поначалу сбивчивое, потихоньку выравнивалось, сцепленные на груди в замок пальцы разжались. Юноша сперва удивился этой всё более завладевавшей им расслабленной неподвижности, но она была приятной, и он, наконец, подчинился ей. Феликс не знал, сколько пробыл в таком состоянии: он потерял счёт времени, растворившись в тишине.

Было странное чувство двойственности. С одной стороны, ему казалось, что прошло всего несколько секунд - таким восхитительно освежающим было растекающееся внутри чувство полной гармонии - после такого-то стресса. С другой стороны, словно целая вечность миновала — настолько властно охватил юношу этот транс, из которого не хотелось возвращаться.

Но в какой-то миг Феликс явственно ощутил, как что-то стало меняться. На смену оцепенению пришла полная ясность мысли, чувства обострились так, что он слышал биение своего сердца, осязал пространство, обступившее его плотным, липким кольцом. Он чувствовал, видел внутренним взором, как кровь несётся по венам, как раздуваются с каждым вдохом и опадают на выдохе лёгкие. Тепло растекалось по телу, закручиваясь в области живота спиралью, словно танцующий вихрь в эпицентре торнадо. Где-то в самом центре его естества, на уровне солнечного сплетения, яркой вспышкой зародилась мощная волна неведомой ему ранее энергии. Потоком ослепительно-солнечного света разлилась она по телу, устремилась вверх, прошла через горло и вырвалась наружу через сомкнутые веки, оставив лёгкое чувство жжения в области межбровья.

Испугавшись силы новых ощущений, Феликс распахнул глаза, вскочил с кровати, нашарил рукой на стене выключатель. Вспыхнул свет. Юноша зажмурился на мгновение, затем приоткрыл веки, осторожно обвёл взглядом комнату. Всё было по-прежнему, внешне ничего не изменилось. Но изменился он сам. Что-то глубоко внутри не давало покоя, призывая обратить внимание на свои ощущения и довериться им. И тут же решение проблемы спонтанно возникло в мыслях - оно проявилось перед глазами ясно, как искусно выполненная картина.

Следуя интуиции, Феликс вышел на улицу, подошёл к киоску с лотерейными билетами, наскрёб в кармане мелочь и купил билет. Суммы, выигранной им тогда, хватило ровно на то, чтобы вернуть утраченную стипендию.

Глава 2